Ушиой, Ойкуро, Иваой - дежурка

[devont]

Автор: Devont
Фандом: Haikyuu!!
Пейринг: Ушиджима/Ойкава
Жанр: PWP
Рейтинг: NC-17
Размер: 844 слова

Это была подсобка: невзрачное, тесное помещение в котором хранятся швабры, ведра, моющие средства, щетки и прочая ерунда. Несмотря на маленькое пространство, окно здесь все-таки имелось, правда, когда на улице пасмурно, и льет дождь, – толку от него не так уж много.
Ушиджима закрывает дверь и прислушивается к звукам из коридора. Ойкава за его спиной задевает что-то ногой, выругивается, когда это что-то с лязганьем падает на пол, и тихо извиняется.
– Оставь, – говорит Ушиджима, когда он тянется рукой к выключателю. Тут не так уж темно, чтобы не разглядеть друг друга, а вот включенный свет может кого-нибудь привлечь.
Ушиджима протягивает руку и тянет его за футболку. Ойкава горячий и потный после тренировки, он все еще тяжело дышит, и кожа на вкус, если ее лизнуть, соленая, но это даже заводит. Ушиджима вжимает его в стену, проникает руками под футболку и гладит бока и живот. Сжимает соски, кусает в шею и опускает руки на ягодицы.
– Ушивака-чан, – зовет Ойкава, и в его голосе слышится усмешка, словно он до сих пор сомневается, что Ушиджима и впрямь намеревается сделать это здесь и сейчас. Он, вообще-то, и сам возбужден, а румянец на щеках можно разглядеть даже в этой полутемноте, и Ушиджима стягивает с него шорты вместе с трусами. Ойкава закусывает губу, когда ткань задевает возбужденный член, и Ушиджима, выпрямившись, медленно обводит головку большим пальцем, размазывая смазку.
– Повернись, – просит он Ойкаву, погладив по бедру и потянув за плечо. Ойкава сглатывает и разворачивается, упираясь согнутыми руками в стену.
Ни у него, ни тем более у самого Ушиджимы нет при себе смазки, поэтому варианта, кроме как, смочить пальцы слюной, не остается. Когда Ушиджима заканчивает растягивать его, то кусает за загривок, лижет выступающие позвонки на шее и тянет обратно на себя.
Ойкава сначала смотрит вопросительно и не понимает, но потом до него начинает доходить.
– Я же говорил, что не люблю когда так, Ушивака-чан, – хмурится он, но, тем не менее, протягивает руки, чтобы положить ему на плечи.
– Не помню такого, – честно признается Ушиджима и, подхватив его под бедра, приподнимает.
На член он насаживается медленно, почти по миллиметру, и Ушиджима придерживает его, помогая и не давая опуститься слишком резко. Мышцы туго обхватывают член, и очень хочется толкнуться, чтобы войти полностью, но Ушиджима знает, что сейчас нужно подождать. Когда член полностью оказывается внутри, Ойкава выдыхает, наклонив голову, и утыкается лбом ему в плечо. Это, конечно, не первый их секс, но Ушиджима знает, что первые движения почти всегда даются ему немного болезненно. А сейчас они и вовсе делают это без смазки. Ойкава поудобнее обхватывает его ногами, и Ушиджима отстраняется, осторожно ведет бедрами, вытаскивая член ненамного, а затем вставляет обратно. Ойкава всхлипывает, сжимая его плечи, но остановиться не просит, и тогда Ушиджима повторяет движение уже смелее.
По спине стекает пот, а воздух в подсобке становится словно раскален.
Ушиджима двигается, сначала входя и выходя неглубоко, но затем, чувствуя, как все легче поддаются с каждым разом мышцы – увереннее и глубже. Ойкава тихо стонет и зажмуривается, и Ушиджима целует его, прикусывая нижнюю губу, и слизывает капли пота с шеи, когда он откидывает голову.
– Неудобно, опусти, – хрипло протягивает Ойкава на очередном толчке, когда у него начинают дрожать ноги, и он, словно пытаясь найти опору, хватается рукой то за стену, то за плечо Ушиджимы.
– Я держу тебя, – говорит Ушиджима и продолжает ритмично двигаться, глубоко вбиваясь внутрь его тела. Влажный член Ойкавы скользит ему по животу, пачкая футболку, а сам он вздрагивает на каждом толчке и сжимается внутри все чаще. – Расслабься.
Ушиджима толкается сильнее, так что мошонка ударяется о ягодицы, и Ойкава громко стонет, откинув голову. Но тут же спохватывается, что их могут услышать и зажимает себе рот кулаком. Он горячий и влажный и он весь дрожит, и эта дрожь словно перетекает и в тело Ушиджимы тоже. Внизу живота сладко горит, перед глазами все расплывается, а возбуждение нарастает и доходит до предела. Когда Ойкаву накрывает оргазмом, он с силой стискивает его бока ногами и дергается всем телом, пачкая их обоих. Его дыхание у шеи обжигает, и Ушиджима находит его губы, крепко, почти болезненно прижимается к ним своими и последний раз двигает бедрами, изливаясь глубоко внутри. Они замирают так на какое-то время, пока дыхание не выравнивается. Потом Ушиджима целует его в висок, выскальзывает из него и осторожно опускает Ойкаву на пол. Но ноги того явно не слушаются, и Ушиджиме приходится придержать его, чтобы он не упал.
Ойкава трогает себя между ягодиц, морщится, и Ушиджима догадывается, о чем он думает: в таком виде им явно не стоит показываться кому-либо.
К счастью, на полке обнаруживается упаковка бумажных полотенец, и они более-менее приводят себя в порядок. Одевшись, Ойкава первым тянется к двери и, взявшись за ручку, буквально замирает на месте словно вкопанный.
Он оборачивается и смотрит на Ушиджиму так, что даже в полумраке можно различить его потрясенный взгляд.
– Она что, все это время была не заперта?
Ушиджима поправляет футболку, смотрит на него и спокойно замечает:
– В помещениях как это, не предусмотрен замок с внутренней стороны.
– Ты псих, – серьезно отвечает Ойкава, а Ушиджима подталкивает его в спину.
– Идем, – говорит он.
Пока они идут по коридору, Ушиджима смотрит на свою запачканную одежду, на неровную походку Ойкавы и думает о том, что это будет просто чудом, если по пути и в раздевалке им никто не встретится.

Автор: Devont
Фандом: Haikyuu!!
Пейринг: Куроо/Ойкава
Жанр: Слэш
Рейтинг: PG-13
Размер: 452 слова

– Прекрати это, – говорит, нахмурившись Ойкава.
– Прекратить что? – улыбнувшись, уточняет у него Куроо.
Его хочется ударить. Взять мяч и с силой запустить в лицо, настолько он раздражает. Но это товарищеский матч, – напоминает себе Ойкава. Будет не хорошо, если он так поступит.
Пот катится по вискам, а форма неприятно липнет к телу. Ойкава облизывает пересохшие губы и недовольно отвечает:
– Сам знаешь "что".
Он жутко зол, но зол не из-за игры.
Его злит Куроо.
То, как он наблюдает за ним на протяжении всего матча: чуть прищурившись, насмешливо и нагло. Можно сказать, почти неотрывно, – Ойкава то и дело ощущает на себе его взгляд. От него по телу пробегают мурашки, а сердце бьется почему-то очень быстро.
Еще Куроо дотрагивается до него, – как будто бы случайно, почти невесомо, но Ойкава на все двести процентов уверен, что делает это он специально. Когда они оба у сетки, – пальцы Куроо на мгновение касаются его запястья. Когда меняются сторонами, – тот задевает его своим бедром. А когда на перерыве, между сетами, Ойкава стоит у скамейки и пьет воду, Куроо подходит и хлопает его рукой. Он горячий, он облизывает губы, и от него пахнет потом. И эта смесь рождает внутри у Ойкавы что-то очень странное.
Куроо говорит: "Это была отличная подача". Его жесткие пальцы – на плече Ойкавы, слегка сжимаются и расслабляются. И вместе с этим прикосновением в тело словно вливается что-то горячее. Затем Куроо отстраняется, и его рука, как будто бы невзначай, скользит и поглаживает его по спине. Ойкава знает, – его надо оттолкнуть, но по телу в ответ проходится приятная, покалывающая волна.
Он велит ему перестать, но Куроо в ответ только недоумённо приподнимает брови. В темных глазах пляшут ехидные смешинки.
Матч. Он должен сосредоточиться на матче, думает Ойкава.
Он встает на подачу, крутит мяч в руках, затем ударяет, посылая на ту сторону сетки. Но немного ошибается с траекторией, и тот отправляется в долгий, неинтересный розыгрыш.
До самого конца игры он старается не смотреть на Куроо, но даже когда стоит к нему спиной, то чувствует его пытливый взгляд между лопаток. И Ойкаве раньше даже в голову не приходило, что он может когда-либо так смутиться от чьего-то пристального взгляда.
Когда раздается свисток, цифры на табло замирают неподвижным счетом. Некома проиграла.
Ойкава осушает бутылку, вытирается полотенцем и отходит в сторону. Хочется на воздух, – в спортзале сегодня непривычно жарко. Он стягивает наколенники и наклоняется поправить развязавшийся шнурок.
Куроо, словно большой, чёрный кот, неслышно подкрадывается сзади. Трогает за воротник рубашки, гладит влажный, растрепанный затылок и наклоняется.
– Хочу тебя, – горячий шепот у самого уха заставляет вздрогнуть. – Тоору.
Внутри обдает жаром, собственное дыхание сбивается, а щеки начинают пылать. Ойкава сглатывает, подымается и оборачивается. И пока судорожно соображает, что сказать, замечает, как со скамеек его подзывает к себе тренер. А Куроо поворачивает голову, и его губы вновь разъезжаются в улыбке:
– Еще сыграем?

Автор: Devont
Фандом: Haikyuu!!
Пейринг: Иваизуми/Ойкава
Жанр: Слэш, Романс
Рейтинг: NC-17
Размер: 1270 слов

– Ива-чан, Ива-чан, – Иваизуми уже почти засыпает, когда Ойкава протягивает руку и настойчиво трясет его за плечо.
В какой-то момент сегодня Иваизуми действительно искренне верил, что сможет спокойно заснуть, видя как Ойкава, когда они расставили палатку, быстро ныряет вглубь нее. Они все устали, первый день в походе дается нелегко: ноги у Иваизуми гудят, а спина до сих пор ноет от тяжести рюкзака. Но Ойкава, в отличие от него, усталости, видимо, то ли не чувствует, то ли просто игнорирует и продолжает тормошить его.
– Ну чего тебе? – хмуро отзывается Иваизуми.
– Ты спишь?
Уже нет, думает Иваизуми и зевает.
За спиной раздается шорох: Ойкава выпутывается из своего одеяла, ныряет под его плед и укладывается рядом. Он лежит так, не шевелясь, какое-то время, словно боясь, что Иваизуми его отпихнет, потом переворачивается на бок и прижимается грудью к его спине. Под футболку проникают руки: теплые и слегка шершавые. Ойкава кладет ладонь на его бок, гладит по животу и проводит вверх по ребрам. И вместе с этими прикосновениями по телу Иваизуми разливается приятное тепло.
– Мне не спится.
Иваизуми чувствует, как он не сильно кусает его в шею, зализывает укушенное место и продолжает настойчиво гладить. Когда Ойкава тянется вниз, и его рука ныряет за резинку трусов, Иваизуми тут же его останавливает, хватая за запястье.
– С ума сошел? Нам нельзя.
При других обстоятельствах, Иваизуми и сам был бы не против, но не сейчас, когда буквально в нескольких метрах от палатки спят их родители. Но Ойкаву это, похоже, совсем не волнует, и он продолжает липнуть, как ни в чем не бывало.
– Мы будем тихо, – говорит он и закидывает ногу на его бедро.
– Иди, прогуляйся. Говорят, перед сном помогает, – Иваизуми пытается отпихнуть его локтем, но в ответ раздается только тихий смех. – Или подрочи. Я разрешаю.
– Нет, – Ойкава трется об него бедрами и тяжело душит на ухо. – Я тебя хочу.
Его рука вновь спускается к паху Иваизуми, накрывает член и мягко проходится по всей длине. Ойкава обводит пальцами гладкую головку, ведет медленно несколько раз вверх-вниз, чуть сжимает. Иваизуми не хочет поддаваться возбуждению, но тело все равно непроизвольно отвечает. Он прикусывает уголок подушки, пытается сдерживаться, но когда Ойкава горячо, растягивая буквы, шепчет ему на ухо «Ну, Ива-чааан», все-таки сдается. Отбрасывает плед, переворачивается лицом к Ойкаве и смотрит на него. В темноте палатки плохо видно выражение его лица, но Иваизуми готов поклясться, что прямо сейчас он улыбается. Ойкава льнет к нему, когда они целуются, притягивает ближе за затылок, и Иваизуми чувствует, как начинает ныть пах от подкатившего желания: это все из-за того, что за весь день они не могут прикоснуться друг к другу так, как им хочется и вынуждены терпеть, пока рядом взрослые.
– Там. Мой рюкзак, – говорит Ойкава и облизывает губы.
Иваизуми отстраняется, нашаривает тот в углу и подает ему его. Ойкава приподнимается на локте, долго копошится внутри, затем вытаскивает что-то, напоминающее тюбик. Иваизуми даже искренне удивляется.
– Только не говори, что ты взял с собой в поход смазку.
– Это просто крем для рук, – почти что оскорбленно заявляет Ойкава, откладывая рюкзак в сторону, и всучивает в руки Иваизуми тюбик.
Пока Иваизуми отвинчивает крышку и выдавливает крем на пальцы, Ойкава раздевается и вновь укладывается на спину. Иваизуми наклоняется к нему и вместе с тем, как начинает растягивать, глубоко целует. Ойкава обнимает его за плечи, прислушивается к ощущению влажного скольжения между своих ягодиц. Потом Иваизуми отстраняется, стаскивает одежду и ложится на него. Он подтягивается вверх не спеша, так, чтобы головка члена проникала внутрь медленно и замирает, когда входит примерно наполовину.
– Нормально, – говорит Ойкава и, поерзав, добавляет. – Давай, глубже.
Внутри него горячо и тесно, и Иваизуми вспоминает, как в их самый первый раз чуть не кончил только от одного этого ощущения. Он входит полностью, пережидает несколько секунд, несмотря на уверения Ойкавы «Да все в порядке, ну же», затем отводит бедра назад и толкается обратно. Воздух в палатке быстро становится душным, и Иваизуми, двигаясь в размеренном, неторопливом ритме, чувствует, как по спине скатывается капля пота.
Он думает: «Не дай бог, их услышат. Не дай бог, застукают.. » и от одной этой мысли страшно, но в то же время низ живота окатывает жаркой волной.
Иваизуми продолжает ритмично вести бедрами: входит и выходит неглубоко, но затем меняет темп и вытаскивает член полностью, вгоняя до конца. Ойкава тихо стонет, сжав зубы, и выгибается, закусив губу.
– Ива-чан, – вопросительно зовет он, когда Иваизуми выпрямляется.
Иваизуми берет его под коленку, гладит чувствительное местечко с внутренней стороны и кладет его ногу себе на плечо. Он входит одним сильным, уверенным движением и когда почти полностью укладывается на Ойкаву, тот откидывает голову и вдруг стонет так протяжно и громко, что Иваизуми приходится зажать ему рот рукой. Несколько долгих минут проходят в полной тишине: Иваизуми замирает, в панике прислушиваясь к звукам, но снаружи доносится только шум деревьев. Кажется, пронесло..
Иваизуми выдыхает, приподнимается и тогда продолжает двигаться. И не может перестать думать о том, как все сладко скручивает в паху, как плотно обтягивают его внутри мышцы, как Ойкава вздрагивает в ответ на каждое его движение. Свободной рукой он обхватывает член Ойкавы и начинает дрочить в такт своим точкам.
В какой-то момент Иваизуми кажется, словно все его чувства обостряются, а может, это просто воображение дорисовывает ему в полумраке: капельку пота, выступившую над верхней губой у Ойкавы, его пальцы сжимающие простынь, покрасневшую кожу. Иваизуми все так же не отнимает руки с его рта и, только через какое-то время, замечает, как Ойкава, тихо мыча в нее, не сводит с него глаз. Он убирает руку и взволнованно спрашивает:
– Что?
– Хаджиме, – хрипло тянет Ойкава и, вцепившись в его плечи, вдруг всхлипывает и кончает, выплескиваясь Иваизуми в руку.
От звука его голоса, от того, как он судорожно сжимается внутри, от вязкой влаги на своих пальцах, Иваизуми накрывает тоже. Он опускает ногу Ойкавы, поддается к нему, толкаясь глубже, и содрогается: оргазм оглушает, прошивая все тело вплоть до кончиков пальцев. Иваизуми тяжело дышит, потом обессилено ложится рядом, чувствуя, как часто бьется сердце. Ойкава прижимается ближе и утыкается в его плечо. И стоит Иваизуми предпринять попытку, чтобы подняться, как он недовольно стонет.
– Ива-чан, угомонись, – жалуется Ойкава, когда Иваизуми старается привести их обоих в порядок.
– Трусы хотя бы натяни, – велит ему Иваизуми и добавляет. – Или ты хочешь, чтобы тебя завтра с голой задницей тут застали?
Ойкава ворчит, но послушно приподнимается, нашаривая свою одежду рядом. И даже натягивает на себя не только трусы, но и штаны с футболкой. Иваизуми одевается тоже, затем вновь укладывается обратно, и Ойкава ложится рядом, кладя ладонь на его живот.
– Ойкава, – вполголоса зовет Иваизуми спустя какое-то время, но тот не отзывается. По ровному сопению над ухом можно понять, что он уже спит. Иваизуми думает, что дело вовсе не в отсутствии усталости: Ойкава, конечно же, устал за день, просто с Иваизуми тоже подобное случается: ему точно так же порой отчаянно не хватает его близости. Он нашаривает плед, натягивает его на них обоих и, закрыв глаза, почти сразу же проваливается в сон.

Утром их будит голос его отца и слепящие, даже сквозь палатку, назойливые, солнечные лучи.
– Ребята, уже утро. Просыпайтесь.
Иваизуми потягивается, трет глаза и лениво приподнимается. Он, на удивление, чувствует себя хорошо выспавшимся: по телу блуждает приятная легкость, и даже мысль о том, что сегодня придется вновь провести весь день на ногах, таская тяжелый рюкзак, не расстраивает. Чего, похоже, не скажешь об Ойкаве: тот долго ворочается, когда Иваизуми пытается его разбудить, разлепляет тяжелые веки и нехотя поднимается. Иваизуми смотрит на него: с перекрученной футболкой, с растрепанными волосами и отчетливо виднеющимся на щеке следом от подушки. И напополам с тем, как хочется потрясти его за плечи, чтобы хоть как-то привести в чувство, – потому что Ойкава жутко сонный и медлительный, а снаружи вновь доносится голос, в этот раз уже его матери, – испытывает острый приступ нежности. Иваизуми тянется к нему и шутливо целует в кончик носа.
– С добрым утром, – говорит он, на что Ойкава осовело хлопает глазами, потом улыбается и кивает.